КАРТА САЙТА

Всехсвятское

(Поездка на родину 6-9 апреля 2007 г.)

Поездка на родину - это возвращение к своим истокам, это активизация памяти, это радость и грусть одновременно, это столкновение с феноменом времени, это углубление в самого себя. Я рдился и вырос в селе Всехсвятское, в 17 лет уехал в Ярославль учиться в Ярославском педагогическом институте им. Ушинского, из Ярославля в 22 года уехал в Ленинград учиться в аспирантуре Ботанического института им. В.Л. Комарова АН СССР. Затем была работа и жизнь в Калининграде, на Алтае, в Сыктывкаре, в Забайкалье, в Магадане, в Анадыре и, наконец, во Владивостоке. На родину я часто приезжал погосить пока живы были родители, затем приезжал в гости к брату. И вот мне уже 60 лет, умерли родители, выросли и возмужали дети, у меня 7 внуков, дети моего младшего брата тоже стали взрослыми и все трое собрались пожениться. На сей раз я ехал в Всехсвятское вместе с дочерью Ириной из С.-Петербурга поездом через Вологду. В Вологде нас встретил мой брат Виталий, мы ехали на юг через город Грязовец, железнодорожную станцию Бакланку и село Кукобой (кстати, родину Бабы-Яги). Еловые леса с березами и осинами по сторонам дороги радовали глаз и возвращали в прошлое. Село Всехсвятское, как всегда, появилось внезапно: Вот и снова на родине я, распласталась, лежит деревенька. Словно свечи торчат тополя и березы как русские веники.

В этом году весна аномально ранняя, снег весь стаял даже в лесу, на речках Шелекше и Ухтоме прошел ледоход и спала вода, речки вошли в берега. Раньше такое было только в середине мая.

 

Река Шелекша возле моста. Здесь весной мы обычно рыбачили. На удочку на червя клевали здоровенные язи. Однако вытащить их с моста было не просто. На такую рыбалку на мост одновременно выходило до 20 рыбаков. Ирина была зесь много лет назад, когда ей было 5-6 лет.

Здесь на берегу Шелекши я рыбачил так давно, сколько себя помню. Это урочище называется довольно странно - Товины Овины. Почему? Никто уже не помнит. Кто такой Товин? На высоком незаливаемом берегу реки когда-то стоял нагуменник или овин, принадлежавший моим деду и прадеду, а за ним на горе стояла ветряная мельница, принадлежавшая моему прадеду и прапрадеду. Сегодня на месте этой мельницы стоит склад колхоза "Смена". Колхоз от демократии совсем захирел, и колхозные строения давно заброшены, разваливаются.

Вид на село Всехсвятское со стороны реки Шелекши. Река отделяет село от Погоста. В июне хозяйки приносили на реку кадки из-под капусты, грибов и огурцов. Клали в них по камню, заливали водой и помещали в реку. Кадки отмокали, не рассыхались, потом их запаривали можжевельником, мыли и использовали осенью для новых солений. Но под кадками, пока они стояли в воде, жили большущие скользкие налимы. Мы, ребятишки, тихонько отодвигали кадку и начинали ловить налима, кто руками, кто вилкой. Помню, как раненый налим заполз в штанину и, трепыхаясь в ней, достиг живота. Пришлось в ужасе выскакивать на берег, снимать штаны и вытряхать из них налима. Вот смеху было! А случилось это возле противопложного берега.

Вид на Погост с того места, где я в 1955 году из штанов вытряхивал скользкого налима. Против двух берез на берегу реки тогда стоял большой одноэтажный бывший барский дом. В этом доме находилась Всехсвятская семилетняя школа, я в ней учился со второго по четвертый класс. Затем семилетнюю школу из Всехсвятского перевели в село Высоково, а в Всехсвятском осталась только начальная школа так, что с пятого по седьмой класс мне пришлось топать за 3 километра. Каждый день туда и обратно получалось 6 км. Погост у современных жителей Всехсвятского ассоциирует с кладбищем, которое расположено вот за этими домами. Когда-то там стояла большая красивая церковь Всех Святых, отсюда и название села - Всехсвятское. В 50-е годы церковь была закрыта и постепенно ветшала, потом в 1957 г. ее взорвали. Зачем? Чтобы использовать кирпич для строительства скотных дворов. Кто приказал? Тогдашнее руководство. Я помню тот страшный взрыв, обломки кирпичей летели на расстояние 300 метров от центра взрыва. Но Погост - это не место, где гостят покойники. Погостами называли места, куда приезжали древнерусские князья собирать дань со смердов, живущих в соседних деревнях. Когда-то все селение Всехсвятское называлось Погостом. А было это не менее 1000 лет назад до принятия Русью христианства. Традиционно священниками в Всехсвятской церкви были люди с фамилией Донские. Скорее всего, первые попы пришли откуда-то с Дона. Когда это было?

 

Вид из Всехсвятского на Погост. За кладбищем слева видна новая улица, построенная уже в конце 70-х начале 80-х годов. Ее в народе называют Хутор. За Хутором начинается лес, так называемые За-попы. Действительно, чтобы попасть в этот лес надо пройти Погост и кладбище. Слева старые дома пятистенки, они стояли и в 50-е годы. Сегодня старых домов в Всехсвятском осталось совсем мало. По центру села проходит асфальтированная дорога. Во времена моего детства никакого асфальта здесь не было, зато были красивые лужайки, на которых росла земляника.

 

Эту березу посадил я, когда мне было 7 лет. Принес из леса прутик с меня ростом и посадил возле соседского дома возле палисадника со стороны улицы. Дело в том, что в нашем палисаднике, расположенном в 15 метрах левее, были посажены черемуха, рябина, вишня, а у соседей никаких деревьев не росло. Принесенной мной из леса березке не нашлось места у нашего дома, выбрасывать ее мне было жалко, и я ее посадил возле дома соседей. Того старого дома соседей нет. Этот кирпичный был построен позднее. Береза выжила, выросла, стала как русский веник. И вот мы с ней встретились. Мы ровесники, нам по 60 лет. Вот так в росте и старении проявляет себя в нашем мире время. Время - это движение от рождения к смерти. А вот есть ли время после смерти? Когда-то в этом доме жил дед Саша Заболкин, великолепный столяр. Я удивлялся, что из досок и поленьев можно сделать настоящие стол, комод, шкаф, кровать. Дед Заболкин говорил, что все люди делятся только на две партии: первая - это те, которые могут из говна орешки делать, и вторая - те, кто из орешек может делать только говно. Прожив большую часть жизни я убедился, что он был абсолютно прав. Он - дед Заболкин - научил меня ценить старые инструменты. Как-то раз на чердаке нашего дома я нашел старый ржавый топор без топорища. Мой отец насадил его на топорище и наточил, очистил от ржавчины. Как то раз, возвращаясь из леса, где этим топором я заготавливал дрова, встретил деда Заболкина. Он, увидев мой старый некрасивый топор, предложил поменять его на любой из его топоров, который мне приглянется. Привел меня в свою столярную мастерскую и предложил выбрать. У меня глаза разгорелись от его топоров. Без ржавчины, насаженные на великолепные топорища, его топоры вызвали у меня чувство восторга. Я выбрал один, как мне казалось, самый лучший. Дед Саша посмотрел, засмеялся и сказал: "Согласен, только ты сначала у отца своего разрешения спроси". Когда я рассказал отцу о предложении деда Заболкина поменяться топорами, отец мне запретил: "Ты что, наш топор в 10 раз лучше, такой стали сегодня не умеют делать, а если и умеют, то используют ее не на топоры". Не все новое лучше, чем старое, даже если оно ярче блестит.

 

Вот то, что осталось от того дома, в котором я родился и прожил первые 9 лет своей жизни. Этот дом построил мой дед Дмитрий Иосифович Галанин, когда возвратился в родное село из революционного Петрограда в 1918 году. Там он с детства работал на заводе кузнецом. В Питер его отправили в 10-ти летнем возрасте после смерти его отца. Моего деда воспитывал брат его отца. За 10 лет дед отстроил дом, хозяйственные постройки, наладил хозяйство, но в 1929 году НЭП в СССР закончился, и в селе началась коллективизация. Сестру деда и всю ее семью как кулаков сослали в Сибирь строить Магнитогорск. А у них было пятеро детей. Удар для моего деда был слишком большой. Он умер в 1930 году на 54-м году жизни. В том же году родился его младший сын Николай, мой родной дядя по матери. Да, действительно, время - это движение от рождения к смерти, от создания к разрушению. Только эстафета жизни способна победить время.

А это дом, который построил мой отец Воронин Владимир Кузьмич в 1959-64 гг. Я участвовал в его строительстве. Затем дом капитально отремонтировал и пристроил к нему вторую половину (ту, что сзади) мой младший брат Виталий Воронин. Сейчас в этом доме живет брат с семьей. Очень нелегко шло строительство. Денег у нас не было, все делали сами. В колхозе тогда можно было заработать 15-20 рублей в месяц, этого хватало только на еду и плохонькую одежду. Сегодня брат - частный предприниматель. Не имея никакого начального капитала в 1993 году, он начал делать срубы домов и бань на продажу. Сегодня из этого его предприятия, практически из ничего, возникло 20 рабочих мест. В среднем его рабочие получают по 8 -10 тыс. рублей в месяц в то время, как в колхозе "Смена" средний заработок работника составляет только 800 рублей в месяц. Яблони перед домом сажал еще я в 1964 г., а вот дуб и лиственницу посадил отец. Желуди и семена лиственницы в 1973 г. я привез ему из Калининграда.

Всехсвятский сельский клуб. Перед ним памятник землякам, погибшим в Великой Отечественной войне 1941-45 гг. Это здание построили в начале 60-х. В нем располагается библиотека, зал со сценой, комната для артистов. Да, такие тоже имеются. Самодеятельность еще не совсем умерла в Всехсвятском. И здесь по-прежнему славят труд, а не капитал. Именно этим и будет жива Россия.

Мостик через реку Шелекшу. Он связывает Всехсвятское и Погост. На Погосте сегодня проживает около 20 семей, большая часть домов была построена в начале 80-х. Мы с Ириной идем на кладбище на могилы моих родителей, деда, бабушки, прадедов и прабабушек. Род мой по матери - Галанины - исконный всехсвятский. Об этом говорит и расположение домов моих прадеда и деда в наиболее старой части села возле реки, и расположение полей, принадлежавших когда-то моим предкам в непосредственной близости от дома. Кстати, сегодня всехсвятские поля не возделываются, они зарастают лесом. Таков итог перестройки и демократизации с воровской приватизацией.

 

Старый поповский дом на Погосте. Сейчас в этом доме живет семья Донских. Да, дальних потомков тех Донских, которые принесли когда-то христианство во Всехсвятское. В 50-е годы этот дом Донским не принадлежал, в нем располагались начальные классы Всехсвятской семилетней школы. Я учился в этом доме в 1-м и 2-м классах. В начале 60-х дом стал заваливаться, и сельский совет продал его Вениамину Донскому, который купил развалившийся родовой дом и отремонтировал его. В семье Вени Донского 10 детей, из них 1 парень. Веня уже умер и похоронен на кладбище, возле бывшей церкви на самом приоритетном месте, где всегда хоронили священнослужителей. Сам Веня никогда священником не был, он родился, вырос и состарился в эпоху атеистов. А вот его родной дядя Сергей Донской был священником и в эпоху атеистов, но служил не во Всехсвятской, а в других церквах Ярославской области, частенько наведываясь на родину.

 

Вид на Всехсвятское кладбище и часть Погоста (справа). Во времена моего детства и юности здесь справа от кладбища ежегодно жгли костер на Масленицу. Тогда я как-то не обращал на это особого внимания. Но потом задумался, а почему именно на этом месте, на Погосте рядом с кладбищем? Масленица - языческий праздник, и к христианству не имеет отношения. Значит, это место было культовым и до христианства. Христиане-миссионеры ловко пристраивались к святым местам, к местам традиционных захоронений. Они в старые культовые церемонии вносили новые названия, новые церемонии, но святые намоленные места оставались те же самые. Ну а раз так, то на этом месте кроме христианских элементов материальной культуры должно что-то сохраниться и с дохристианских времен. Чтобы проверить эту гипотезу, мы с Ириной и отправились на погост.

Гипотеза подтвердилась! Действительно, на том месте, где ежегодно жители Всехсвятского жгли Масленицу, мы увидели вот этот жертвенный камень. Гранитный камень явно обработан камнетесом. Он имеет круглую форму с очень странной верхней поверхностью.

 

Вот так лежал этот жертвенный камень полторы-две тысячи лет (а скорее всего гораздо больше!), и никто на него не обращал внимание. Камень и камень. Много в окрестностях Всехсвятского можно наити ледниковых валунов. Я рад, что вычислил и нашел эту достопримечательность в родном селе. Пусть небольшой, но это вклад в изучение дохристианской истории родного села. Здесь было языческое капище, здесь хоронили покойников мои предки задолго до христианства, здесь приносили жертвы богам, жертвы своим предкам, сжигали масленицу-марену, встречали лето в Иванов день.

 

Вид на соседнюю деревню Коровино от древнего Всехсвятского капища и жертвенного камня. Шоссе, что видно впереди, - это дорога, по которой направо можно уехать в село Кукобой, города Грязовец и Вологду, а налево - в село Семеновское, города Пошехонье и Рыбинск, а также в Данилов и Ярославль.

 

Это хозяйство моего брата называется плотбище. Сюда вывозится заготовленный лес хлыстами. Здесь он разделывается, очищается от коры, сортируется. Часть идет на постройку срубов, часть отправляется на пилораму для изготовления бруса и досок, часть продается на завод для изготовления фанеры, а оставшееся после такой сортировки идет на дрова. В.В. Воронин создал свое ИЧП с нуля, не имея уставного капитала, не взяв ни рубля кредита.

 

Столярный цех В.В. Воронина. Он устроен в некогда полуразрушенном скотном дворе. Брат выкупил эту развалюху, капитально отремонтировал ее, приобрел столярные станки, и дело пошло. Самое интересное в том, что в 1963 году вот эту самую часть скотного двора (здесь располагалась автодойка коров) строили наш отец - В.К. Воронин - и дядя по матери - Н.Д. Галанин. Я им помогал делать кирпичные столбы.

 

Слияние рек Шелекши (справа) и Ухтомы (слева). В средние века и более древние времена лодьи из Шексны по Согоже а затем по Ухтоме поднимались до этих мест. Отсюда начинался волок в бассейн Сухоны и далее речной путь по Вычегде приводил к Белому морю. Отсюда начинался оборудованный волок на Вологду. За обслуживание волока и провоз по нему речных судов местные мужики брали плату. Наш край в то время процветал, связуя Московию с Беломорьем. Существовало удельное Ухтомское княжество, и князья Ухтомские со своими дружинами в XIV веке сражались в войске Дмитрия Донского на куликовом поле. Об этом имеется запись в древней летописи. В детстве я успешно ловил здесь рыбу. Первую щуку весом более 3 кг я поймал именно здесь, когда мне было 9 лет.

 

Подвесной мостик через реку Ухтому. Там за рекой, в полукилометре еще 15 лет назад была красивая деревня Новинка и рядом с ней деревня Ивановское. Сейчас этих деревень нет. Распался колхоз, народ потянулся туда, где есть хоть какая-то работа, магазин, школа, почта. Умирают деревни и села, а именно они корни, на которых возникла и держалась российская цивилизация. Корни отмирают, а дерево без корней, как известно, обречено на гибель.

 

Еще одна достопримечательность Всехсвятского - это бобры. Они появились в реке Шелекше в середине 70-х годов прошлого века. Пришли из верховьев речки Соть в верховья Шелекши, здесь сильно размножились, заселили бассейн Ухтомы и ее мелких притоков: Людинки, Гороховки и др. На Шелекше и Ухтоме бобры своих плотин не устраивают, так как в большую воду эти плотины сносит, а вот в речках меньшего размера и в ручьях можно встретить множество плотин и хаток. Здесь по Шелекше бобры живут в норах под берегом. Вход в нору из под воды, а в глубине норы есть сухое место, где бобры отдыхают. Питаются они корой ивы, тополя, предпочитают осину, но осины по берегам реки растет мало. Вот здесь 400 м от села и в 100 м от шоссе колония бобров проводит заготовки корма, валят вот такие толстые тополя.

 

Чтобы свалить такое дерево, бобру приходится хорошо потрудиться. За много приемов подгрызает бобр дерево, пока подгрызенное под напором ветра, оно не рухнет. Я удивлен, какая крупная стружка-щепа появляется в результате работы бобра. Бобры активны в сумерках: чтобы понаблюдать за их жизнью, надо прийти на берег, спрятаться в траве или за кустом и тихо сидеть, не шевелясь и не разговаривая. Минут через 10-15 звери вылезут из нор, станут плавать и заниматься своими обычными делами.

Встречаем пасху в доме В.В. Воронина. Слева направо: В.В. Воронин младший, Светлана Воронина - дочь моего брата, Ольга Воронина - его жена, я, В.В. Воронин старший, муж Светланы Олег. Не хватает старшего сына Виталия Александра Воронина, он уехал с женой в село Кукобой к родителям жены.

 

Закончилась Всехсвятская часть нашей поездки. Я и Ирина завтра уезжаем. Витя отвезет нас до Ярославля. Посидев на Ярославском вокзале, мы сядем на поезд "Котлас - Москва" и всего за 4,5 часа доедем до Москвы. Ну а их Москвы до Владивостока - рукой подать.

А.В. Галанин, И.А. Галанина

Читать Дневник 1, Дневник 2, Дневник 3, Дневник 4 .